ГЛАВА 3
Май выдался теплый. Для Лондона 18 градусов и солнце – величайшая редкость. Простившись с Бадди Бушем, оставив его в прекрасном расположении духа за очередной бутылочкой вина, я наслаждался необычайно теплым и тихим лондонским деньком, направляясь по любимой мной пешеходной улице Карнаби-стрит на свою квартиру .
Карнаби-стрит – главная лондонская улица мод. В многочисленных бутиках и магазинах здесь можно найти любую одежду от ведущих брендов Sherry’s, Merc, Lambretta, Ben Sherman, Hugo Boss, особенной популярностью в канун предстоящего мирового первенства по футболу во Франции, пользовался магазин Soccer scene, где продавалась официальная форма всех национальных сборных мира.
Я зашел в уличный кафетерий под большим навесом, где заказал чашку кофе и пачку жевательной резинки. Невысокий человек в белой кепке на голове за соседним столиком смотрел в мою сторону, помешивая ложечкой в пластмассовом стакане.
Девушка принесла заказ.
– Что-нибудь еще?
– Благодарю. Рассчитаюсь прямо сейчас.
Я не спеша допил кофе, который показался слегка горьковатым и распечатал пачку жевательной резинки, ароматная подушечка приятно освежила полость рта. Человек в кепке отвернулся и закурил сигарету. Я быстро достал флешку из кармана брюк и приклеил ее резинкой к нижней части столешницы.
На небольшом асфальтовом пятачке у маленького кафе «Рич», девушка азиатской внешности виртуозно играла на барабанной установке, собрав вокруг многочисленную толпу из туристов и прохожих. Я остановился, пораженный мастерской игрой барабанщицы.
Неожиданно из толпы зевак ко мне подошли двое мужчин, одетых в темные костюмы, в одинаковых галстуках и темных солнцезащитных очках. Крепко взяв меня под руки с двух сторон, лишив возможности ко всякому сопротивлению, они повели меня за угол кафе. Один из них, тот, что был справа, хрипло сказал: «Молчи и останешься жив…» За углом умело обыскали меня, забрав бумажник, очки в футляре и мобильник. Пройдя мимо мусорных баков, через арку пятиэтажного дома, небольшой парк, мы вышли на параллельную Карнаби-стрит улицу – Риджен-стрит. На стоянке у салона мебели стоял белый Range Rover. Меня грубо усадили на заднее сидение, два молодчика уселись рядом, с двух сторон. Человек на водительском кресле, ничем не отличающийся внешностью от своих «коллег», выехал на Риджен-стрит и направился в сторону площади Ганновера.
– Куда вы меня везете, джентльмены? Мой знакомый инспектор из Скотланд-Ярда очень не любит похитителей…
Тот, что сидел справа больно ткнул мне стволом под ребра и прошипел: «Заткнись…». Автомобиль свернул на Оксфорд-стрит и направился к Гайд-парку.
– Что-то странное происходит вокруг череды этих событий перемещения во времени.
Кому-то не нравится активность в добыче информации по Винни Каутс Буша, и, похоже ОНИ вышли на меня.
Машина остановилась. Со своего места я разглядел черную голову статуи Ахилла, установленную у входа Гайден-парка.
Мои грубые визави вывели меня из автомобиля, снова быстро, со знанием дела обыскали.
В сопровождении уже опротивевших мне двух мрачных личностей вскоре я оказался у живописного пруда с фонтаном, огороженного нержавеющей сеткой. По дорожке, посыпанной мелким гравием, мы подошли к деревянной скамье, на которой с газетой в руках сидел мужчина лет семидесяти в старинной фетровой шляпе. Лицо необычной бледности, болезненная худоба еще больше подчеркивалось очень живыми глубоко посаженными голубыми глазами.
– Отпустите его, – человек свернул газету в трубочку.
– Иван Ангелов. Мы с вами в некотором роде земляки, – голос его был удивительно сильным, не смотря на кажущуюся немощность в теле,- пять долгих лет я катал бревна на русской реке под названием Колыма…
-Кто вы?, – задал я вопрос, который вызвал у старика кривую улыбку.
– Можете называть меня Борисом. Так меня звали в России.
В этом парке, Иван, много тихих и живописных уголков. На площади в полтора квадратных миль легко найти покой и уединение…,- старик надолго замолчал, мои сопровождающие застыли как вкопанные,- …мне шестьдесят восемь лет, мне пора думать о покое. А сколько вам лет, дружище? Вы молоды,- вам рано предаваться глупым мыслям о покое…Вы молоды,- повторил Борис,- но производите впечатление не глупого человека…
– Спасибо…
-Сорок минут назад вы встречались с журналистом Бадди Бушем,- голос старика повысился,- я хочу знать о чем вы беседовали и какую информацию он вам передал.
– Бадди – мой давнишний приятель и мы давно не виделись. Я только что приехал из Ливерпуля, где находился в официальной командировке, он пригласил меня поужинать – беседовали мы на обычные темы,- политика, женщины… Вообще-то Бадди был сильно пьян и в основном разговоры были не о чем…
Борис вскинул голову и выразительно посмотрел на моих охранников. Тот, что был справа от меня, утвердительно кивнул.
Старик прикрыл глаза. Белые морщинистые веки были покрыты мелкими розовыми сосудами…
– Не пытайся врать мне, Иван… Говорил ли Буш о некой женщине по имени Винни Каутс?
– Каутс… Каутс… Что-то знакомое…,- я пустил в ход все свое актерское умение, полученное в процессе общения с мерзавцами разного уровня на протяжении всей моей жизни в Англии и России.
Борис уставился на меня своими синими гляделками…
– Ах, да!,- эффектно стукнув себя ладонью по лбу, воскликнул я. Газета выпала из рук Бориса и, наверно, Станиславский перевернулся в гробу.
– Я видел телевизионный сюжет в ливерпульском отеле об этой Винни Каутс, сумасшедшей девке, выдающей себя за пассажирку «Титаника!» А Бадди об этом не заикался…
Старик глубоко вздохнул.
– Хорошо, Ангелов. Верните ему его вещи,- приказал он.
Вы отвезете Ивана туда, где его взяли. А в твоих интересах, дорогой земляк, забыть о сегодняшнем милом приключении навсегда. Прощай, Иван…
– Прощай, Боря…, – мой язык был как всегда быстрее моей мысли…
***
Снова оказавшись на Карнаби- стрит, я убедился в отсутствии слежки, немного побродив по примыкающим улочкам, зашел в кафетерий, незаметно забрал флешку и подумал, что событий для сегодняшнего вечера уже достаточно, и что пора отправиться для отдыха домой.
Однако так не думали детектив управления по борьбе с преступностью и два инспектора, ожидавшие меня у квартиры, которые представившись, облачили меня в наручники и доставили в полицейский отдел округа Сохо.
Хмурый детектив с рыжей шевелюрой и огромными волосатыми руками методично постукивая карандашом о видавший виды письменный стол, зачитал мои права и задал первый вопрос:
– Где вы находились с 19 до 21 часа сегодня, 13 мая 1998 года?
– Примерно с 19 до 20 я ужинал в ресторане «Мариванна» на Knightsbride
с моим приятелем Бадди Бушем, а затем гулял по Карнаби-стрит.
Детектив что-то зачеркнул в своих бумагах карандашом, казавшимся спичкой в его огромной руке.
– Когда вы покинули ресторан, ваш приятель остался в заведении или также его покинул?
– Бадди остался в ресторане…А что с ним?
– Ваш приятель убит метким выстрелом в голову в туалетной комнате ресторана «Мариванна» сегодня между 20-30 и 21 часами . Если у вас есть алиби на этот период, самое время заявить мне об этом.
Я задумался. Перспектива оказаться обвиняемым в убийстве, которое я не совершал, не радовала.
Но и приводить в качестве алиби недоказуемое мое похищение казалось глупостью.
– Я гулял по Карнаби-стрит в одиночестве,- выдавил я из себя
Детектив шумно вздохнул и выпустил из рук карандаш.
– Иван Ангелов, вы подозреваетесь в убийстве журналиста Бадди Буша.
– Какого черта! Зачем мне убивать моего друга? Вы с ума сошли…, – мой мозг, казалось, взорвался внутри моей несчастной головы.
Ночь я провел в «аквариуме». Утром меня снова привели в кабинет рыжего детектива Джона Макбина. Его одутловатое красное лицо выражало крайнюю степень недовольства. В углу комнаты на стуле с высокой спинкой у огромного железного сейфа Chubb, сидел мой адвокат Гарри Белл с виноватой улыбкой на худом лице.
Джон, поднявшись из-за стола, глядя мимо меня, глухим голосом сказал: «Таксист, отвозивший вас от ресторана вчера вечером опознал вас и точно запомнил время, когда вы сели к нему в автомобиль. Это было в 20-15. Также официантка кафетерия на Карнаби-стрит подтвердила ваше присутствие в этом заведении до 21-40. Смерть Бадди Буша в результате огнестрельного ранения в голову с близкого расстояния по официально представленным сегодня утром заключениям медиков наступила в 21час 33 минуты. Точность времени убийства подтверждено свидетельскими показаниями человека, слышавшего выстрел и обнаружившего тело Буша. Приношу вам, Иван Ангелов, официальное извинения в присутствии вашего адвоката и возвращаю изъятые у вас вещи,- Макбин пододвинул на край стола картонную коробку с очками, мобильным телефоном, бумажником и флешкой, однако прошу вас до окончания следствия не покидать город без предупреждения.”
Гарри Белл боком протиснулся в щель между столом и сейфом, расписался своим «паркером» в каких –то бумагах и, подталкивая меня к двери, писклявым мышиным голосом сказал: «Джон Макбин, у тебя будут большие неприятности, мой дядя – помощник прокурора штата…» Мощнейший бросок пепельницей едва не достиг цели, пролетев в двух сантиметрах от бестолковой головы адвоката, отколов от стены кусок штукатурки.