Бомба
Летела бомба на посёлок
С тысячелетнею судьбой.
А в голове её бесполой
Шептались беды меж собой.
– Смотри, какая красотища! –
Какой премилый детский сад!
Детишек в нём без сотни – тыща! –
И все по-детски говорят.
– Обидно, что далековато, –
Другая молвила беда…
– Под нами цель!..
– Туман как вата.
– Вперёд!
– Встречайте, господа…
У бомбы нет мотивов личных.
Ей всё едино!
Всё – одно!..
Что Божий Храм,
что дом публичный,
Что зоопарк,
Что казино…
Не клясться ей на верность Флагу!
И, как сказала мне одна:
«Куда пошлют, туда и лягу! –
Такие нынче времена!»
И бомба рухнула на школу,
Собой довольная вполне…
А в голове её бесполой
Варилась правда о войне…
Корабль бороздит океанскую влагу…
Корабль бороздит океанскую влагу,
Летит самолёт.
А мы всё сидим, и из дома ни шагу
В такой гололёд.
Весь день наблюдаем, как день убывает,
Следим из окна
За тем, как небесная рыба вплывает
В аквариум сна.
Живая вода и вода неживая
Смешались в одно.
И рыба скользит, плавником задевая
Стеклянное дно.
И так хорошо от морозного вздоха
И вида реки,
Что кажется, миг – и начнётся эпоха
С прекрасной строки.
Но чёрные буквы из надписи стёртой
Смешались, увы.
И был зашифрован параграф четвёртый
Девятой главы.
Нам снилось, что ключ от таинственных знаков
(открой и прочти)
С ключом от квартиры почти одинаков,
Подходит почти.
Спал город, дома опрокинув в чернила,
Дремали леса.
Урча, с подоконника кошка дразнила
Созвездие Пса.
Мы снились друг другу рисунком с натуры,
Пустые сады
Вмещали прозрачные наши скульптуры
Из твёрдой воды.
Во сне встрепенёшься: «С какой это стати,
Чего это для?»
Но снег одеялом лежит на кровати,
Забвение дня.
Созвездие Льва и созвездие Овна
Горят на груди.
И двое во сне улыбаются, словно
Вся жизнь впереди.
Всегда поэты знали тайный код
***
Всегда поэты знали тайный код.
Любой чудак, теперь забыв об этом,
В поэзию оплачивая вход,
Торопится назвать себя поэтом.
Запомни запах скошенной травы,
Испей воды из родниковых братин…
В поэзию поэтам вход бесплатен.
Для остальных – увы, увы, увы…
Прогнозируемое
Николаева Наталья Валентиновна
как тихо утром, вкусен кофе, до сих
а может, до тех пор, пока тепло,
всё думаешь: есть много феодосий,
где на обед лагман, соте и плов,
где устают от кадров дефицита,
где символ не берёза – часть лозы,
но море… море цвета антрацита
зимой, а летом – цвета бирюзы.
там (здесь), возможно, много фей. не верь. кем
наполнен этот мир ещё? тобой.
и новогодней ночи фейерверки
грохочут так, что кажется: там бой.
там (здесь) и детский смех, и плач, в июле
безветрие, но осенью – ветра.
там ароматы розы и пачули
и даже что-то светит до утра.
нет фонарей. есть классика – дороги,
из вечных бед (опять же) – дураки.
всё от людей, иное дарят боги:
дом, город, несколько в саду ракит.
здесь (там) почти забыли слово “профи”,
здесь жизнь – холмы, нашёл овраг – беги.
но у вулкана человека профиль,
а рядом… не друзья и не враги.
и, как везде, кафе… а до и после
ты. лазуритом горизонт прошит.
и знаю я, в какой из феодосий
мне предстоит остаток лет прожить.
Следы
Они петляли вдоль делянки:
Две точки, рядом два тире –
Следы заветного подранка,
Чей бег лишь выстрелом стереть.
Я не спешил, курил. За дымом
Скрывался солнца рысий глаз.
Здесь, в этой точке у Надыма
Всё было просто, без прикрас:
Кедровый стланик, снег полоской,
Пологих сопок хмурый ряд,
Застылой речки берег плоский
В ольховых листьях сентября…
И запах, запах близкой смерти,
И крик совиный холостой
В зелёно-синей круговерти,
Да собранные в день лет сто.
Инстинкт забытых древних предков
Не одолеть. Не одолеть?
По рюкзаку хлестали ветки.
Пунктир кровавый по скале –
Тире, две точки… там в долине.
Ушёл, и пуля не возьмёт!
Бегут следы по сердцу-льдине.
И тает лёд, и тает лёд.
Приветствую всех и всем удачи!!!